Поселок Покровский

После завершения строительства Транссибирской железнодорожной магистрали особенно возрос поток переселенцев, несмотря на трудности переселения и препятствия старожилов. В течении 1907 – 1909 ггодов в Алтайский округ прибыло примерно 750 душ обоего пола. Из – за недостатка землеустроителей и сопротивления старожилов, в округе скопилась большая масса безземельных, неустроенных переселенцев. Их обустройство осуществляло Главное управление землеустройства, а так же специальные переселенческие организации, занимающиеся оказанием помощи переселенцам, наделением их землей и обзаведением хозяйства.

Землеустройство, организованное Кабинетом Его Величества, особенно активно проводилось во многоземельных частях Барнаульского и Бийского уездов. Как в уже существующих селениях, так и во вновь образованных, перселенцам выделяли земельные наделы из расчета 15 десятин пахотных и сенокосных угодий на одну душу. В 1908 году переселенцев размещали на свободные земли. Так появились новые поселения и на нашей территории: Покровский (Быстрый ключ), Васильевский (Каченачиха), Первомайский (Гробница), Гвардейский (Пила), Дегтяревка.

Переселенцы могли строить мельницы, вести животноводство, заниматься растениеводством, выделывать шкуры. Так, в деревне зародился новый класс зажиточных крестьян, которые в дальнейшем попали под раскулачивание.

С установлением на Алтае Советской власти (1919) в деревне произошли большие изменения. В основу преобразований был положен «Декрет о земле». По нему вся земля была национализирована и превратилась в собственность государства. При распределении земли применялись принципы трудового землепользования и уравнительности, которые предусматривали обработку земли только своим трудом ( без применения наемного труда) и распределение земли по трудовой ( потребительской) норме. Безземельные и малоземельные крестьяне получали в частное (личное) пользование земли, исходя из количества едоков. Размеры наделов в каждом селе были различными, исходя из наличия земли в селениях. Переделу подвергались свободные Кабинетские земли. Безлошадные и однолошадные крестьянские хозяйства, не имея возможности самостоятельно обрабатывать свои наделы, отдавали их в аренду зажиточным крестьянам.

Первыми поселенцами деревни Покровский были Прокопий Степанов со своими сыновьями. Они вместе с доброй половиной села входили в состав зажиточных крестьян. Работали с утра до ночи, не покладая рук. Уезжали на свои земли до восхода солнца, а приезжали, когда солнце зайдет далеко за горизонт. В селе жили семьи Чешуина Матвея Степановича, Тютченко Ивана Михайловича, Никифора Животягина, два двора Змызговых, три двора Степановых, а так же Веснины, Нарсеевы, Григорьевы, Дымовы, Неверовы, Марковы, Красновы, Косныревы, Макеевы, Казанины, Мармулевы и др. Время было сложным и драматичным. Всякая смена общественного строя сопровождалась столкновением идеологий, характеров, ломкой традиций и устоев. Историю делали люди, которым свойственно делать ошибки и перегибы.

При ликвидации кулачества половина дворов деревни Покровский сослали в Нарым, у Степановых сразу три семьи отправили… Назад они не вернулись. Приговор им вынесли свои же земляки, которые чуть похуже их жили. Эти трагические события уходят в глубь веков.

В 1932 году в поселке «Покровский» был организован колхоз «Быстрый ключ», председателем которого до войны и после нее был Федор Степанович Быковский. В каждом населенном пункте организация колхозов происходила на исторически сложившейся определенной территории. Управленческий аппарат был выборным и по численному составу небольшим. Специалистов вовсе не было и все технические и технологические рекомендации по ведению сельскохозяйственного производства поступали из района. По их команде начиналась посевная, уборочные компании, заготовка кормов. Все плановые задания доводились сверху. Самостоятельности колхозы были лишены. Перед войной колхоз «Быстрый ключ» был небольшим, в 30 дворов, хозяйством, со своей мельницей на речке Бекрень, на которой работал Краснов. Было около сотни коров, Чешуин Алексей Матвеевич и го мать ухаживали за 20 свиноматками, а Алексей Матвеев пас 200 овец. Был и свой огороженный ток. Семена хранили в амбарах, а фураж и подработку семян производили вручную на колетонах всю зиму. В кулацком доме сделали школу и там же показывали кино. Когда началась война на окраине села состоялось горестное прощание. Ушло из села на фронт 16 юных парней и молодых мужчин: Матвей Степанович Чешуин, Иван Михайлович Тюкин, Никифор Животягин, Матвей Веревкин, двое Змызговых, Владимир Веснин, Александр Веснин, Михаил Нарсеев, Григорьев, Василий Дымов, Василий Неверов, Марков, Краснов, Василий Коснырев, Макеев, Петр Веревкин… Через некоторое время стали приходить похоронки. Все больше в деревне становилось вдов. 35 детей осталось в селе без отцов. Женщины, подростки, на конях и тракторах, быках выполняли всю тяжелую мужскую работу. Пахали. Сеяли, убирали урожай и отдавали государству почти все, до зернышка. Основным продуктом питания был картофель. Но зачастую, в больших семьях и его не хватало.. В каждой семье – голод, холод и непомерное горе. У Анны Григорьевой и Елены Дымовой по 8 детей осталось на руках без отцов. Анна работала на току, на колетоне, подрабатывала просо и когда однажды вечером пошла домой, то на выходе с тока у забора, увидела мешочек килограмма на два с просяными отходами. Она взяла его, чтобы сварить кашу для детей. Но не успела – пришли с обыском, тут же забрали мешочек и Анну посадили в тюрьму. Без отца и матери осталось 8 детей. Последнему ребенку был всего годик. В этом же доме, за стенкой проживала Елена Дымова с 8 ю детьми. Она и забрала детей соседки и всю зиму кормила и обогревала 16 детей. Одежды не было никакой, в чем были одеты, на том и спали, прижавшись друг к другу и съежившись от холода в комочек. Анну отпустили только к весне. !? летних девочек: Дуняшу Дымову, Танечку Веревкину, Дашу Мармулеву отправили учиться на трактористок в Буланиху. После окончания курсов они трудились на газогенераторных тракторах и колесниках, которые работали за счет сжигания маленьких (7 – 10 см.) деревянных чурочках, которые сушили и пилили 10 – 12 летние девченки и мальчишки: Лиза Гаврилина, Валя Веревкина, Зоя Григорьева, Нюра Неверова, Ваня Тюкин, Гоша Животягин. Голодные полураздетые дети работали на лошадях, сажали картофель, пололи хлеб, рвали лен, вязали снопы, подавали их на телеги. Руки и ного были в занозах, исцарапаны в кровь. Осенью спали только по три – четыре часа в сутки. Жили на полевом стане, спали в землянках. Работали дети почти бесплатно – за ложку меда.

В те годы произошла страшная трагедия в семье Мармулевых, которые жили на той стороне речки. Был у них сын 14 лет отроду. Он все лето, без единого выходного, с раннего утра до позднего вечера пас коров. Однажды в летний жаркий день он подогнал коров на водопой, а сам устроился в тени березы, но от усталости, голода и постоянного недосыпания ( ребенок же) уснул мертвецким сном. Стадо ушло на соседние поля и потоптало пшеницу. Аныштаихинские мужики нашли избили парня до смерти. Там, под березой его и похоронили… Место назвали «Мармули». Не было никакого следствия, только мать видели каждый день плачущей над могилкой сына. Дети в те годы взрослели быстро.

Бригадиром во время войны работала Мария Лаврентьевна Веснина, а в животноводстве – Анисья Петровна Змызгова, которая кроме всего прочего, хорошо шила костюмы, брюки, рубахи, гимнастерки. Сено тоже готовили одни женщины, все вручную. З а один день надо было не менее 0, 52 га скосить и сметать 60 центнеров. Для себя готовили в последнюю очередь. Домашний скот жил в основном на соломе, а дома отоплялись полынью и хворостом.

Трудно было и во времена продразверстки и продналога: у крестьян забирали все. План доводился не только по количеству молока, мяса, яйца, шерсти, но и в виде денежного налога. До 5 ноября собирались всем селом, брали скот за веревочки и уводили в город, чтобы продать и заплатить налоги.

С войны вернулось в село 5 человек. Вернулись на нищету, голод, слезы и горе вдов. Мельницу после войны перенесли поближе, где теперь плотина, а Краснов по -прежнему остался мельником. Всем селом прудили пруд – забивали сваи, возили землю, делали русло. Кроме того, каждый должен был отработать на кубатуре (заготовке леса). Жили в лесу, в бараках. Сменной одежды не было – как на морозе замерзнет все колом, так и на целый день. Женщины валили лесины и обрубали сучья, а мужчины на конях трелевали. За три месяца работы, после вычетов зав еду, получать уже нечего было – такая мизерная была оплата за этот адский труд.

В 1950 году колхоз «Быстрый ключ» объединили с колхозом «Победа» с. Ельцовка. Его председателем был Алексей Алексеевич Феоктистов. Образование у него было всего 4 класса, но он имел уже большой опыт работы с людьми. Так же говорили, что он землю чувствует, как живую. В решении всех вопросов бригадир брал ответственность на себя, очень много занимался самообразованием: читал, ездил в передовые хозяйства края подучиться. Чтобы заинтересовать крестьян, оплату производили по конечному результату.

Главный упор в бригаде делали на качество. Феоктистов ежедневно бывал на фермах, полях, стройках, все держал под своим контролем. Решения принимал сам, независимо от директив сверху, за что часто получал взыскания. Он любил людей и землю, и никогда не менял любовь на угодничество, а стабильно высокие урожаи доказывали его правоту. Колхозники поселка «Покровский поверили в соседнего председателя, о нем заговорили: «В Ельцовке каждому колхознику на трудодень по 2-3 кг. хлеба выдают…» А еще говорит народная пословица» Где хозяин появился, там и хлеб уродилс!» И потекли с Покровского люди в Ельцовку, некому стало работать на Покровских полях, а к 1968 году там не осталось никого – все уехали. В 80 – е годы земельные угодья перевели в улучшенные сенокосы и жизнь на берегу прекрасного пруда замерла уже навсегда. Из Покровского вышло много знатных хлеборобов, животноводов, учителей, инженеров и просто интересных и творческих людей.  

Косныревы Ульяна Михайловна и Иван Васильевич